Ася Ву

На днях на просторах интернета мне попалось такое высказывание: «Эмиграция и релокация не одно и то же». Я задумалась, ведь за последние полтора года эти слова употреблялись невероятно часто, вошли в оборот и обросли свежими коннотациями, то есть мы находим в них многомерное отражение происходящего. Эти темы бурно обсуждаются. Легко поддаться ощущению новизны: если эмиграция нам знакома ещё со школьного курса, то релокация кажется более неизученным понятием, ведь «переезд по работе» уже не является полным эквивалентом. Но, как говорится, всё новое...

Задумавшись об этом, я проходила мимо библиотеки Марии Самбрано, важной фигуры испанской философии, и решила попробовать использовать одну из ее идей как метафору того, что происходит у человека внутри при переезде. Почему же уместно вспомнить о ней? Самбрано с семьёй бежала из Испании во Францию через Пиренеи. Многие погибли от холода и истощения. Мария выжила. Это оставило глубокий отпечаток в душе Марии Самбрано и отразилось на ее работе. В попытках отрефлексировать опыт родилось много филофских трудов, в том числе про жизнь на новом месте.

Самбрано предлагала рассматривать три категории: transterrados, exilios и refugiados. Первые – это те, кто был вынужден уехать, но смог стать частью общества на новом месте: получил статус, занятие и почувствовал себя частью происходящего вокруг. Сомбрано пишет, что именно они способны испытать «чувство сопричастности». Exilios, кого мы можем назвать изгнанниками, и refugiados, условно можно назвать их «временно уехавшими», имеют принципиальное различие: у первых нет надежды и возможности вернуться, а у вторых есть, более того, они этого ждут. Но есть и общее: их взгляд обращен в сторону дома.

Самбрано писала о том, что самая сложная ситуация у exilios, изгнанников. Несложно представить: прошлым жить уже нельзя, потому что назад нет дороги, будущего не видно. Жизнь как будто происходит вокруг них, а не с ними и застревает в невозможности двигаться ни в одну, ни в другую сторону.

Если отойти от испанцев и их контекста, как бы можно было описать с психологической точки зрения? Наступает кризисное время, время потерь: как раньше уже нельзя, как дальше – ещё не понятно. А любая потеря, даже самая маленькая, сопряжена с гореванием. Именно работа горя даёт возможность прожить, пережить, принять то, что нечто важное стало частью прошлого. Отдав почести прошлому, горюющий получает возможность двигаться вперёд. В этом смысле изгнанники Самбрано – это те, у кого не происходит работа горя.

У refugiados есть надежда вернуться. То есть их будущее сопряжено с возвращением. Коротко такую позицию можно описать «это временно». Что это значит? Есть определённость по событийному ряду: я вернусь и всё будет, как раньше. Это компенсирует тревогу из-за неопределённости по времени: когда? Идея временности часто может определять степень включённости: не буду сильно вкладываться – всё равно уезжать. Преимущество это или недостаток зависит от честности перед собой. Здесь уместен вопрос: правда ли это временно или так я защищаюсь о нового? Ведь строить жизнь заново требует колоссальной затраты усилий, но это решение ещё нужно принять.

Первая же группа, transterrados, в психологическом смысле может характеризоваться ощущением сделанного выбора. «Раз уж я здесь, временно или нет, буду работать, общаться, узнавать, строить». Они открыты для контакта, находятся в настоящем и потому им доступна та сопричастность, о которой писала Самбрано.

Эмиграция или релокация, их качество во многом определяют принятые решения. Причины и форматы переезда могут быть различны, контекст отличаться, но за человеком всегда остаётся выбор: остаться и быть сопричастным, вернуться в реальности/жить мечтой о возращении или остановиться в своём горевании. И этот мы выбор мы делаем сами, по сути выбирая, какой будет наша жизнь.